Начальные школы г. Красный Холм и окрестностей на рубеже XIX-XX веков

А случаев таких, к сожалению, немало, в том числе и в отношении оценки российской действительности на рубеже XIX — XX веков. При этом, если одни, бросаясь в крайности, полностью перечеркивают все имевшиеся в той или иной сфере общественной жизни достижения и успехи, то другие, не упоминая имевшихся проблем, громогласно заявляют о небывалом расцвете России, достигнутом к 1913 году.
Думается, что истина, как это всегда бывает в реальной жизни, лежит все же в промежутке между крайностями и может быть установлена, если обратиться к фактам, предоставив читателю самостоятельно сделать из них собственные выводы.

В рамках темы публикуемой статьи такая возможность появляется при изу-чении отчетных документов «Съезда учащих земских училищ Весьегонского уезда в г. Красном Холму с 1 по 8 августа 1902 г.».
Уже из самого названия этого мероприятия видно, что, в соответствии с административно-территориальным делением Тверской губернии в начале ХХ века,
г. Красный Холм и его окрестности входили в состав Весьегонского уезда, название города было принято склонять, причем с окончанием на «у» (как это зачастую делается и по сей день), в отношении школьных преподавателей применялось выражение «учащий», а сами школы входили в структуру земств и назывались училищами.
Как следует из отчетных материалов съезда, по состоянию на 1902 г., в Весьегонском уезде существовала достаточно разветвленная сеть учреждений народного образования, насчитывавшая более 100 начальных школ. Так, в ходе регистрации участников мероприятия был составлен список прибывших из 108 училищ. Непосредственно Красный Холм и окрестности были представлены учителями Большерагозинского, Делединского, Дорского, Кесовского, Краснохолмского, Лихачевского, Путиловского, Раменского, Рачевского, Ргенского, Скоросовского, Ульянинского, Утеховского, Хабоцкого, Черкасского и др. земских училищ.
В административном отношении учреждения народного образования замыкались на уездное начальство в лице председателя Весьегонской уездной земской управы (Мясников Сергей Александрович), который в своей работе опирался на консультативный Училищный совет. В 1902 г. в него входили уездный предводитель дворянства Калитиевский Н. А., уездный исправник Иванов
П. И., Караулов И. Д., а также учитель-инспектор Весьегонского городского училища Саврасов П. П. Вышестоящим органом являлось управление Директора народных училищ Тверской губернии (действительный статский советник Н. Ф. Добровольский), в котором
Весьегонский уезд курировал инспектор народ-
ных училищ 5-го участка
Д. А. Исаков.
Губернские инстанции, в свою очередь, подчинялись руководству Московского учебного округа. В этой связи следует заметить, что в
с. Глебени, в начале XX в., действовало Глебенское сельское двухклассное Министерства народного просвещения училище (почетный блюститель А.Ф.Бинерт), которое, по всей видимости, имело прямую связь со столичными властями в Петербурге.
Финансирование начальных (земских) школ осуществлялось из уездного бюджета и, как следует из документов съезда, было весьма скудным. Достаточно, в этой связи, привести слова Мясникова С.А., который на вступительном заседании особо отметил, что «в течение прошедших 20 лет со времени предыдущего съезда земство пережило тяжелый финансовый кризис, отзывающийся на учащих».
Преподавательский контингент состоял, главным образом, из выпускниц женского педагогического училища в Твери, основанного в 1870 г. отставным морским офицером П.П.Максимовичем, организовавшим за свой счет подготовку учителей для учреждений народного образования Тверской губернии. За многие годы своей работы это заведение, приобретшее широкую известность, подготовило целую когорту квалифицированных преподавательских кадров, характеризовавшихся глубоким осознанием своего профессионального долга и высокой компетентностью. В признание этого, выпускниц училища стали зачастую называть «максимовками», а к началу ХХ в. учительская профессия приобрела определенную популярность и в ряде случаев стала семейной традицией. В качестве примера можно привести сестер Спасских и Варенцовых. Так, Спасская Евлампия Васильевна была в 1902 г. 1-й учительницей Кесовского училища, ее сестра – Мария Васильевна – 2-й учительницей в этой же школе, а Клавдия Васильевна – 1-й учительницей Утеховского училища. В Краснохолмской начальной школе преподавала Варенцова Анна Федоровна, а ее сестра Евгения Федоровна – в Ргенском училище.
Содержание школьных зданий и помещений возлагалось на сельские общины, что создавало в работе училищ немалые трудности. Дело в том, что из всех школ, существовавших в Весьегонском уезде, только 1/4 часть их помещалась в специально построенных зданиях. Остальные же школы размещались в обычных избах, нанятых сельской общиной у крестьян. Зачастую это была довольно грязная, низкая летняя постройка, с одной печкой и с маленькими об одной раме окнами. Уборку помещений и топку производил обычно сам владелец помещения, делая это перед началом занятий и по соображениям экономии дров рано закрывая печную трубу. Преподавателю школы он никак не подчинялся, и на все просьбы и увещевания заявлял: «нас наняло общество, а не ты, значит тебе нечего и распоряжаться». Аналогичную позицию часто занимали и старосты сельских поселений, оправдывая невозможность удовлетворения просьб учителей отсутствием необходимых средств и возможностей.
В результате этого, только 20 школ в Весьегонском уезде отвечало требованиям гигиены. В остальных же училищах на каждого ученика приходилось в 3-4 раза воздуха меньше, а света – в 2-3 раза меньше положенного по нормам. Это плохо отражалось на здоровье учащихся. Уже после второго урока замечалась вялось, случались обмороки и носовые кровотечения. Особенно часто это происходило с учениками из отдаленных сел и деревень, где не было своих школ. Поэтому эти дети обучались в Весьегонске или в Красном Холме, отправляясь после занятий в ночлежный приют со скудным питанием и плохими гигиеническими условиями.
В несколько лучшем положении были школы, где имелись попечители. В
1902 г. таковым были Краснохолмский городской голова Мясников Леонид Александрович (Утеховское училище), известные предприниматели — Суслов Александр Сергеевич (Краснохолмское училище) и Бородавкин Матвей Васильевич (Путиловское училище), доктор Кузнецов Александр Николаевич (Перемутская школа). В этих училищах штат преподавателей состоял из двух человек, в большинстве же остальных вся нагрузка ложилась на плечи одной учительницы, которой приходилось заниматься с большим числом учеников (иногда до 60-70 человек).
Весьма остро стоял вопрос о снабжении школ учебной литературой и наглядными пособиями. Так, бюджет Весьегонского земства позволял выделять ежегодно на школьные библиотеки только лишь по 10 рублей, а минимально необходимо было хотя бы 30 – 50 руб. Эту проблему частично удалось решить путем создания в 1901 г. на базе Краснохолмского училища так называемого подвижного музея, фонд которого пополнялся главным образом за счет благотворительных пожертвований и частично из средств Весьегонской земской управы. Пособия, имевшиеся в фонде музея, ставшим к 1902 г. весьма обширным, предоставлялись на временной основе всем школам уезда на срок до двух недель, а в отдельных случаях и больше.
Значительные трудности в организации учебного процесса возникали и по причине сложной социально-экономической ситуации на селе и бедности крестьянских семей. Привлечение детей с раннего возраста к сельскохозяйственным работам часто сопровождалось длительными школьными прогулами. Наиболее часто это происходило с мальчиками, которые будучи занятыми на пастушеском промысле, являлись в школу иногда в конце ноября, а переставали посещать занятия в начале марта.
Но все же, несмотря на перечисленные проблемы, школы продолжали работать. И главная заслуга в этом принадлежит всем тем учителям, зачастую совсем еще молодым девушкам, своим самоотверженным трудом, практически за нищенскую зарплату, день за днем продвигавшим дело народного образования.
Именно о них сказал на съезде в своем заключительном слове Краснохолмский городской го-
лова Мясников Леонид Александрович:
«… мы видим воочию, что все те вопросы и задачи, которые затрагивались на съезде, уже давно представляли для Вас жгучую злобу дня, что на всем пространстве нашего обширного уезда ежедневно, целые годы, и в будни и в праздник в наших, убого обставленных школах, светилась жизнь культуры. И подобно тому, как элементы крови с отдаленных частей нашего организма, стекаясь собираются к легким воспринять живительный кислород воздуха и опять разнестись по всему организму, так и Вы, в этом живом общении на съезде, почерпнувшие новые силы к работе, возвратившись домой, начнете Ваше дело с новой энергией.
Ведь Вы стоите ближе всех нас к этому делу. Вы, так сказать, в самой почве его; вы — те мелкие мочковатые корни, которые, пронизывая и плотно облегая элементы земли, вырабатывают и дают восходящие соки всему нашему древу культуры; но не одними восходящими соками живет дерево: ведь и нисходящие соки обуславливают его рост и здоровье.
Пожелаем же, чтобы и эти последние не были скудны, сухи и безжизненны, но были бы сочны, живы и благотворны. Будем же, господа, работать на русской ниве…».
Вспоминая эти слова,
произнесенные более 110 лет назад, представляется, что они не потеряли своей актуальности и по сей день, особенно в свете происходящего сокращения численности сельских школ и необходимости улучшения материального положения преподавательского состава.